История экстремальной рыбалки

Из серии nostalgie 

Ещё в свои школьные годы, рассматривая на карте подковообразную выпуклость Северского Донца на отрезке Гениевка – Червонный Донец, у меня зародилась идея выехать на этот участок на рыбалку на велосипеде. Всего то каких-то километров 50-60. Естественно, что родители этой авантюрной идее воплощения в жизнь не дали, а со временем и сам маршрут потерял свою актуальность в связи с тем, что теперь исходной точкой моих поездок является Харьков.

По определённым причинам практически всё лето 2005 года мне пришлось провести в деревни, и маршрут - Караван (как исходная точка) – Охочее – Первомайская трасса – Великая Гомольша – Сухая Гомольша – и, наконец Донец, зародившийся в моей голове ещё 20 лет назад, снова приобрел свою актуальность.

И вот, 15 августа, в компании со своим братом Владимиром, мы отправились в путь. Трудно передать всю гамму ощущений, испытываемых в момент выезда, но одно из них было таким, что как будто бы я вернулся во времена своего детства, что бы воплотить в жизнь те далёкие и сумасшедшие идеи.

Неприятности начались в Великой Гомольше – без видимой причины лопнула камера на заднем колесе моих «Жигулей». Я никак не ошибусь, если скажу, что практически все рыболовы – народ суеверный, верящий во всякие приметы. К таким отношусь и я. Если что-то не заладилось на выезде, можно вполне быть уверенным, что это «приключения» с продолжением…

Установив запаску и уточнив направление движения у местных жителей, на свой страх и риск, мы двинулись дальше, уже по грунтовой дороге. Один из местных, как-то так ехидно улыбаючись, на случай, если машина застрянет, предложил нам помощь своей «Нивы». Вначале дорога шла по широкому просвету между двумя стенами могучего дубового леса, потом свернула в сам лес. На пути стали встречаться лужи, причем, чем глубже в лес, тем глубже и длиннее были водные преграды. Остановившись перед очередной из них, чтобы палкой измерять глубину и тем самым определить возможность её прохождения, мы встретили 66-й армейский ГАЗон, который с ходу форсировал возникшее перед нами препятствие. В кузове находилось человек пять рабочих, вероятно занимающихся заготовкой древесного угля. Смотрели они на нас с неподдельным любопытством. Причина такого любопытства стала понятной, когда перед нами возникла очередная, более чем с полуметровой глубиной, лужа. Стало ясно, что через это препятствие нам не пробиться – решили возвращаться назад и ехать в обход, через Змиев.

Руководствуясь картой, так как дальше Черкасского Бишкина мне заезжать не приходилось, мы двинулись через Черкасский и Нижний Бишкин всё к той же Сухой Гомольше. В самой Гомольше новая «засада» - указанная местными жителями дорога к реке, проходила через крутой, с глубокой канавой посреди колеи, спуск, на который, при случае дождя даже на «Ниве» выехать мало вероятно, не говоря уже о «Жигулях». Но никаких мыслей, кроме как пробиться к реке, у нас уже не было. Спустившись чуть ли не по отвесной дороге, переехав через хлипкий мосток из деревянных бревен, мы снова въехали в лес. Здесь, руководствуясь интуицией, свернули в первый попавшийся правый поворот, двигаясь по которому уткнулись в болотистый участок, переезд через который был выложен брёвнами. Поскольку в случае «глухой посадки машины на пузо» положение могло стать просто плачевным, решаю дальше пройтись пешком, разведать обстановку. К реке вышел минут через 15. Это только на первый взгляд местность показалась дикой и безлюдной. Берег Донца были забит лагерями рыбаков и просто отдыхающих, повсюду стояли палатки и машины, я увидел даже один трактор с прицепом, на воде плавала дюжина лодок. Вернувшись назад и изложив суть увиденного Владимиру. Решили пробиваться. Как и ожидалось, машина села. К счастья, где то через час, с помощью возвращающегося с отдыха семейства, моего «железного коня» удалось вызволить из болотного плена. Наши спасители по определению не могли поступить иначе, им просто нужно было освободить проезд. Вопрос заключался в следующем, куда толкать машину – в сторону реки или наоборот. Естественно, что мы выбрали первый вариант.

Наконец то, мы на берегу! Вот только все места, где можно было бы стать, заняты. Решили машину оставить под охрану одному их отдыхающих семейств, а сами сплавиться вниз по течению. Уложив в лодку весь свой рыболовный скарб и запас провизии на день (завтра собирались возвращаться), мы с Вовой двинулись в путь, теперь уже водный. Несколько лет назад мне уже приходилось рыбачить в этой акватории реки. По правому рукаву Донца, ниже его раздвоения, есть песчаная коса, которая является как хорошим местом для разбития лагеря, так и для рыбалки.

Приплыли. От былой косы не осталось и следа – всё или смылось, или ушло под воду. В любом случае берег для «паркования» был абсолютно непригодным. Поскольку время уже приближалось к закату, то дальше сплавляться не стали. Зацепившись за корни нависающего над водой дерева, кое-как пришвартовались и выбрались на берег. Установили палатку. Немножко выпили – с такой дороги грех не расслабиться. Забросили снасти. До полуночи, пока не закончился выползок, нам даже удалось поймать несколько мелких сомиков.

Проснулся ночь. По крыше палатки во всю барабанил дождь. С рассветом дождь не прекратился. Палатка потекла. Мы стали промокать. Вначале ноги, потом спина, плечи и всё остальное.

Рассвет встретили сидя в текущей по всем швам китайской палатке и наблюдая за пузырями на воде. С учётом того, что вначале нам нужно было пробраться к машине, которая находиться в километре выше по течению, а потом проехать сквозь теперь уже точно непроходимые участки, нам было не весело.

Только к обеду дождь стал утихать. Проплыть вдвоём, со всем имуществом в полуторной лодке на «быстрине» было не реально. Берег тоже был непроходим – участок пересекало несколько болотистых притоков. Решили так – вначале отвожу вещи, а потом возвращаюсь за Вовой.

Маневрируя поперёк реки и выбирая участки с «обраткой» или наиболее слабым течением, первую сотню метров я проплыл без особых затруднений. Дальше Донец сужался, и как следствие этого – убыстрялось течение, причем без какой либо возможности его обойти. «Упав» на весла с максимальной силой и скоростью, решил форсированным способом преодолеть «быстрину». Прогребя в таком режиме минут 15, я продвинулся не более, чем на 10-15 метров. И когда до спасительной ветки, за которую можно было ухватиться и отдохнуть, оставалось что называется рукой подать, сломалась стеклопластиковая трубка одного из весел. С таким трудом отвоёванные метры снова поплыли в обратном направлении. Зацепился за тростник. Хорошо, что хоть лопасть весла не утонула – вставляю в неё первое звено от раскладного подсака, перематываю изолентой и снова на форсирование «струи».

С трудом отвезя вещи к машине, возвращаюсь за Вовой. Второй раз форсировать «струю» не стали, переплыли на противоположенный берег, и, взяв лодку за нос и корму, пешком пошли к развилке. Со стороны это наверное выглядело комично. Выше развилки река имела более широкие берега, и, как следствие более медленное течение. Без особых проблем пройдя тиховодный участок реки, наконец-то приблизились к машине. Во время причаливания, у Вовы, стоявшего одной ногой на берегу, а другой в лодке, разъехались ноги, и он окунулся по пояс в воду, вместе с одной из последних на тот момент моделей телефона. Вскоре сел аккумулятор на моём телефоне... Теперь мы остались еще и без связи…

Пошёл проверить болотистый участок дороги на предмет проходимости. Картина передо мной открылась следующая – дороги не было вообще. Братва, выехавшая на пикничок на тракторе, да и ещё зачем то с прицепом, возвращаясь назад, и без того раскисшую после дождя дорогу «убила» полностью. Возвращаюсь на берег, пытаюсь выяснить у других рыбаков, нет ли отсюда другого выезда. Нет. Очевидно, что сегодня нам не пробраться.

Руководствуясь принципом, утро вечера мудрее, заночевать решили на одном из освободившихся участков берега. Предусмотрительно прихваченной лопатой, на опушке леса я наковырял десятка с два крупных червей, по виду похожих на выползка. Теперь всё наоборот – есть наживка, но нет места, где забросить снасть. На ночь удалось найти место только для двух донок.

Вечер. Перекусили зажаренным на костре сомиком и оставшимся  прикормом. Закончилась вода. Но самые большие неприятности исходили от озверевших в тот день комаров, непонятно каким образом просачивающихся в, казалось бы, плотно закрытую палатку или салон машины. Включишь свет, прихлопнешь, а через минуту снова ненавистный писк.

Ночью река просто преобразилась от обилия фонарей, фонариков, керосинок, всевозможных лодок, а также плюханья, бульканья, скрипа уключин, отборного мата и прочих «романтических» вещей. Такое впечатление, что мы не в глухом участке реки, а где-то в центре города в 2 часа ночи.

Выплыв на рассвете со спиннингом к кувшинкам на противоположном берегу я с первого же заброса зацепился за сеть. Вот она, причина всего ночного безобразия. А я ещё удивился, если это ловят леща на удочки или сома на донки, почему шумят так.

Стали собираться. Закончилась провизия, а главное вода. Обойдя всех отдыхающих в округе, мне не удалось выпросить даже кружку воды. На предмет наличия источника – все только пожимали плечами. Теперь желание поскорее отсюда уехать усиливалось жаждой.

На преодоление болотного участка дороги у нас ушло часа четыре. Вначале мы собирали валёжник в близлежащем лесу, и выкладывали им дорогу. Сверху же поленья прикрывали кусками выкопанного на лугу дерна.

Удачно перескочив через импровизированную переправу, метров через сто наткнулись на наполнившуюся после дождя лужу, с колеей, под стать тракторным колесам, сразу за которой начинался подъем. С таким трудом возведённую переправу позади нас разобрали, чтобы из освободившегося материала соорудить новую. От напряжённой работы жажда стала просто нестерпимой. Здесь меня осенило – а что там у меня в бачке стеклоомывателя? С каким наслаждением мы глотали те несколько глотков воды, что достались каждому. Проехав метров 200, снова наткнулись не непроходимый участок, только вдобавок ко всему, дорога имела боковой уклон. С горяча хотел было проскочить его что называется с ходу, но на первых же метрах бездорожья машина пошла в занос. С Вовиной помощью сдаю назад. Участок удалось объехать просто свернув с дороги и буквально «пропихиваясь» между деревьями.

К развилке пробились. Дальше была два варианта развития событий – поехать дорогой, которой мы ехали сюда, или свернуть направо и попытаться проехать в Коропово через незнакомый лес. В первом варианте нас ожидал очень опасный деревянный мостик, с которого запросто можно было сползти в воду, а в случае его удачного прохождения – совершенно не проездной после дождя подъем. Второй нам подсказал один из рыбаков, который, не скрывая своего любопытства, решил поинтересоваться, как мы проехали сюда на «Жигулях», а главное, как собираемся выезжать, так как сам он, даже на «Ниве», проехал сюда с трудом. Выбрали второй вариант. Дорога все время петляла не только вправо-влево, но и вверх-вниз. В местах развилок нашим путеводителем были следы от «Нивы», вот где пригодился опыт занятий по следопытству во время службы в Пограничных войсках.

Форсировав ещё с десяток луж, мы, наконец то, выехали из леса в какой то населённый пункт, как оказалось впоследствии – Коропки. На машину было больно смотреть: грязная, с оторванными зеркалами, молдингом и повторителями, отбитой выхлопной. В первом же дворе вдоволь напились. Что самое интересное, это оказались в некотором роде мои знакомые. Когда то я останавливался у них со своим товарищем Петром. Даже почему-то фамилию их запомнил – Северины. В общем пообщались, они меня тоже вспомнили… На том и разьехались…

Казалось бы, что после такого экстрима охота к подобным путешествиям должна пропасть на долго, но не прошло и нескольких дней, как мы, склонившись над картой подобно генералитету перед наступлением, разрабатываем новый маршрут...

P.S. Фото тех событий оригинальные, сделанный пленочным фотоаппаратом ФЭД.